Все снова разъехались, а я сижу тут один посреди кровати. я не пошел спать пока. и убиратьсяя не пошел тоже. я подправил отклеивающуюся стену, завернулся в пледик Мелкого и сел доплетать ловцы. Я сейчас чуть меньше, чем полностью Птица, и понял, наконец, кто она для меня. Она та, кем я хочу быть. В моральном плане, естественно. мне сейчас очень странно, то самое чувство отстраненной нежной грусти, о котором я так люблю писать. вот только я же совсем не люблю его чувствовать... если бы я был поэтом, я написал бы что-нибудь охуительно-прекрасное, про горечь, заполняющую изнутри, про послевкусие тепла, или про то, что всему свойственно проходить и конец нужен, что бы оттенить яркость события. Но я нихуя не поэт и к тому же все-таки хочу спать.
А ловец (который я старательно секретила) был странный, но прекрасный. надеюсь своему хозяину он будет дарить что-нибудь хорошее.
а в остальном, у меня новая фенечка на запястье и старая, внезапно найденная, на лодыжке, потрясающее теплое пончо и гнездо для снов, которое я плету. А еще ловец с Русалочьими Слезами.
в общем все зашибись у меня. и мне нравится так. Именно так.
и я все еще, как ребенок, мечтаю о большом хиппи-Доме, в котором мы все могли бы быть счастливы... Но так не бывает и счастье для всех разное. вот собственно и все.