21.01.2012 в 07:26
Агро-виктимская бутылочка с ПВП тура соцофеста. очень круто написано)))Рейтинг)
- Поиграем?
Отблески огня из камина пляшут на тёмном стекле. Драйзер не может оторвать взгляда от рук дуала, как бы невзначай ласкающих горлышко бутылки из-под "Пино Гриджо". До чего знаком ему этот лукавый блеск в зеленющих глазах, вот только как тут устоять?
- Бутылочка? Любимый, ты не против?
Трепещут длинные ресницы Еся, не то просьба, не то провокация во взгляде - слабо? Жуков никогда не умел отказывать ему, такому.
- Коварный манипулятор. Эй, а ты играешь или я тебя вычёркиваю?
Движения нарочито ленивые, равнодушнее голоса Баля лишь выражение его серых, почти бесцветных глаз. А ещё эта вечная полуухмылочка - как же Напу хочется стереть её с его лица...
- Играем.
Сухая горячая ладонь Гамлета накрывает руку Максима, и отступать уже некуда. Ставки сделаны, ставок больше нет.
И четыре торжествующих взгляда встречаются над столом..
Медленно крутится по полу бутылка, восемь пар глаз неотрывно следят за её вращением. Наконец, замирает, тонким концом указывая на Есенина. Невинно улыбаясь, он поднимается, проходит в центр круга и опускается на колени рядом с Гамлетом. Изящная, но сильная, рука обнимает его за талию, губы, ещё сохраняющие вкус вина с лёгкой горчинкой - особенность сорта, накрывают его губы. Жуков сжимает кулаки, но его дуал не спешит прервать поцелуй. Сорвав резинку с собранных в хвост волос зеркальщика, которые тут же рассыпаются по его плечам чёрным водопадом, он запускает в них пальцы. Максим вынужден расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке - потому что иначе не вдохнёшь...
- Мон шер, я покорён, - тихо смеётся Гам, возвращаясь на своё место. - Очень рекомендую, господа, этот тихоня знает толк в удовольствиях.
- Сейчас проверю, - Драйзер, на которого указала бутылочка в этот раз, выходит в круг, властно притягивает к себе не сопротивляющегося Еся и целует, жадно, чуть ли не до крови прикусывая его припухшие губы. "Выебал бы", - рождается в его мозгу мысль, вытесняя на край сознанию другую, о том, как далеко всё это может зайти. Впрочем, какая разница? Разве его когда-либо волновали придуманные кем-то нормы морали? Он сам решал, что хорошо, а что плохо, за себя и за всех окружающих, ничуть не сомневаясь в своём праве на это.
Жуков отбирает у Наполеона очередную бутылку "Пино", залпом допивая остатки.
И снова вращается бутылочка, снова бликуют отсветы пламени на её стенках, и вновь замирает она, определяя следующего участника игры. Насмешливо - да умеет ли он вообще говорить так, чтобы его слова не казались насмешкой? - Баль сообщает Драйзеру:
- А Джек говорил, ты целуешься лучше Напа. Докажешь?
Гневный взгляд в сторону дуала. Смеётся Джек, возмущённо сверкает глазами Наполеон, ноль эмоций на лице Бальзака, разве что лёгкое научное любопытство да хорошо знакомый оттенок скептицизма. Ладно, рыжая зараза своё ещё получит - и когда только успел проверить? - но первым делом развеять сомнения активатора...
- Неплохо, - немногословно комментирует Баль, в свою очередь вращая бутылку. - О, Жуууков... А Есь говорил...
Закончить очередную подколку он не успевает, так как в следующее мгновение оказывается в плену сильных рук, прижимающих его к себе, и настойчивых губ, не признающих сопротивления. И теперь уже Нап жадно глотает алкоголь, не отрывая глаз от потерявшего невозмутимое выражение лица дуала.
- Ах!
Общий вздох прокатывается по комнате, когда горлышко бутылки останавливается напротив Макса. Стоят друг против друга - ни один не намерен уступать лидерство. Одновременно шагают навстречу. Поцелуй-соперничество, поцелуй-сражение, поцелуй-война... Поначалу Жуков перехватывает инициативу, но Максим уже всё просчитал, и вот уже он доминирует в этом противостоянии...
- О мой бог! - выдыхает Гамлет, одним движением поднимаясь с пола. Он чувствует все до единой эмоции находящихся в комнате: первобытную страсть, граничащую с враждой, Макса и Жукова, безграничное восхищение Есенина, прислонившегося к плечу изнывающего от желания Джека, нескрываемое возбуждение Драйзера и Наполеона и огонь, пылающий за потрескавшейся ледяной маской Баля, - все они проходят через него, и это слишком много, чтобы сохранять спокойствие. Он делает шаг в центр круга и две пары рук обвивают его, увлекая за собой в тёмные глубины почти болезненного наслаждения.
- Перепутались в кроватке ручки, ножки, шейки, пятки... - бормочет Бальзак. Джек, находящийся ближе всех к нему, затыкает его поцелуем. - Скотина рыжая, я тут стихи читаю, романтичную обстановку создаю, а у тебя одни пошлости на уме.
- Выебу, - обещает ему зеркальщик. - Пошло и неромантично.
Уже и правда не разобрать чьи губы тебя ласкают, кто прижимается к тебе, кого обнимают твои собственные руки - да и разве это имеет значение? Мир теряет целостность, картинки сменяют друг друга, как цветные узоры в калейдоскопе. Пальцы Есенина на члене Максима, черноволосая голова Гамлета, склонившаяся между ног Наполеона, Жуков, прижимающий к полу Драйзера...
И все соседи, с первого и до последнего этажа, даже никогда не державшие до этого в руках сигареты, внезапно чувствуют настоятельную потребность немедленно закурить.
- Спят ещё?
Есь, появившийся на пороге кухни, кивает. Футболка не скрывает многочисленных засосов на его шее, и каждый из троих присутствующих машинально пытается найти свои.
- Будешь? - Баль протягивает ему бутылку. "Пино Гриджо" - вино, которое до конца жизни будет вызывать у них воспоминания об этом дне.
- Я же говорил, это сработает, - ухмыляется Джек. - Наивные они у нас... Гам, о чём ты задумался?
- О нашем следующем... приключении, - подмигивает Гамлет. - Скажите, вам никогда не хотелось заняться сексом в каком-нибудь необычном месте? Скажем в пещере или старинном замке?
И четверо заговорщиков расплываются в предвкушающей улыбке.
URL комментарияОтблески огня из камина пляшут на тёмном стекле. Драйзер не может оторвать взгляда от рук дуала, как бы невзначай ласкающих горлышко бутылки из-под "Пино Гриджо". До чего знаком ему этот лукавый блеск в зеленющих глазах, вот только как тут устоять?
- Бутылочка? Любимый, ты не против?
Трепещут длинные ресницы Еся, не то просьба, не то провокация во взгляде - слабо? Жуков никогда не умел отказывать ему, такому.
- Коварный манипулятор. Эй, а ты играешь или я тебя вычёркиваю?
Движения нарочито ленивые, равнодушнее голоса Баля лишь выражение его серых, почти бесцветных глаз. А ещё эта вечная полуухмылочка - как же Напу хочется стереть её с его лица...
- Играем.
Сухая горячая ладонь Гамлета накрывает руку Максима, и отступать уже некуда. Ставки сделаны, ставок больше нет.
И четыре торжествующих взгляда встречаются над столом..
Медленно крутится по полу бутылка, восемь пар глаз неотрывно следят за её вращением. Наконец, замирает, тонким концом указывая на Есенина. Невинно улыбаясь, он поднимается, проходит в центр круга и опускается на колени рядом с Гамлетом. Изящная, но сильная, рука обнимает его за талию, губы, ещё сохраняющие вкус вина с лёгкой горчинкой - особенность сорта, накрывают его губы. Жуков сжимает кулаки, но его дуал не спешит прервать поцелуй. Сорвав резинку с собранных в хвост волос зеркальщика, которые тут же рассыпаются по его плечам чёрным водопадом, он запускает в них пальцы. Максим вынужден расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке - потому что иначе не вдохнёшь...
- Мон шер, я покорён, - тихо смеётся Гам, возвращаясь на своё место. - Очень рекомендую, господа, этот тихоня знает толк в удовольствиях.
- Сейчас проверю, - Драйзер, на которого указала бутылочка в этот раз, выходит в круг, властно притягивает к себе не сопротивляющегося Еся и целует, жадно, чуть ли не до крови прикусывая его припухшие губы. "Выебал бы", - рождается в его мозгу мысль, вытесняя на край сознанию другую, о том, как далеко всё это может зайти. Впрочем, какая разница? Разве его когда-либо волновали придуманные кем-то нормы морали? Он сам решал, что хорошо, а что плохо, за себя и за всех окружающих, ничуть не сомневаясь в своём праве на это.
Жуков отбирает у Наполеона очередную бутылку "Пино", залпом допивая остатки.
И снова вращается бутылочка, снова бликуют отсветы пламени на её стенках, и вновь замирает она, определяя следующего участника игры. Насмешливо - да умеет ли он вообще говорить так, чтобы его слова не казались насмешкой? - Баль сообщает Драйзеру:
- А Джек говорил, ты целуешься лучше Напа. Докажешь?
Гневный взгляд в сторону дуала. Смеётся Джек, возмущённо сверкает глазами Наполеон, ноль эмоций на лице Бальзака, разве что лёгкое научное любопытство да хорошо знакомый оттенок скептицизма. Ладно, рыжая зараза своё ещё получит - и когда только успел проверить? - но первым делом развеять сомнения активатора...
- Неплохо, - немногословно комментирует Баль, в свою очередь вращая бутылку. - О, Жуууков... А Есь говорил...
Закончить очередную подколку он не успевает, так как в следующее мгновение оказывается в плену сильных рук, прижимающих его к себе, и настойчивых губ, не признающих сопротивления. И теперь уже Нап жадно глотает алкоголь, не отрывая глаз от потерявшего невозмутимое выражение лица дуала.
- Ах!
Общий вздох прокатывается по комнате, когда горлышко бутылки останавливается напротив Макса. Стоят друг против друга - ни один не намерен уступать лидерство. Одновременно шагают навстречу. Поцелуй-соперничество, поцелуй-сражение, поцелуй-война... Поначалу Жуков перехватывает инициативу, но Максим уже всё просчитал, и вот уже он доминирует в этом противостоянии...
- О мой бог! - выдыхает Гамлет, одним движением поднимаясь с пола. Он чувствует все до единой эмоции находящихся в комнате: первобытную страсть, граничащую с враждой, Макса и Жукова, безграничное восхищение Есенина, прислонившегося к плечу изнывающего от желания Джека, нескрываемое возбуждение Драйзера и Наполеона и огонь, пылающий за потрескавшейся ледяной маской Баля, - все они проходят через него, и это слишком много, чтобы сохранять спокойствие. Он делает шаг в центр круга и две пары рук обвивают его, увлекая за собой в тёмные глубины почти болезненного наслаждения.
- Перепутались в кроватке ручки, ножки, шейки, пятки... - бормочет Бальзак. Джек, находящийся ближе всех к нему, затыкает его поцелуем. - Скотина рыжая, я тут стихи читаю, романтичную обстановку создаю, а у тебя одни пошлости на уме.
- Выебу, - обещает ему зеркальщик. - Пошло и неромантично.
Уже и правда не разобрать чьи губы тебя ласкают, кто прижимается к тебе, кого обнимают твои собственные руки - да и разве это имеет значение? Мир теряет целостность, картинки сменяют друг друга, как цветные узоры в калейдоскопе. Пальцы Есенина на члене Максима, черноволосая голова Гамлета, склонившаяся между ног Наполеона, Жуков, прижимающий к полу Драйзера...
И все соседи, с первого и до последнего этажа, даже никогда не державшие до этого в руках сигареты, внезапно чувствуют настоятельную потребность немедленно закурить.
- Спят ещё?
Есь, появившийся на пороге кухни, кивает. Футболка не скрывает многочисленных засосов на его шее, и каждый из троих присутствующих машинально пытается найти свои.
- Будешь? - Баль протягивает ему бутылку. "Пино Гриджо" - вино, которое до конца жизни будет вызывать у них воспоминания об этом дне.
- Я же говорил, это сработает, - ухмыляется Джек. - Наивные они у нас... Гам, о чём ты задумался?
- О нашем следующем... приключении, - подмигивает Гамлет. - Скажите, вам никогда не хотелось заняться сексом в каком-нибудь необычном месте? Скажем в пещере или старинном замке?
И четверо заговорщиков расплываются в предвкушающей улыбке.