как-то так

[voronna]

Гарри/Луна - один из немногих пейрингов в которые я не верю. Ну не считая совсем уж бредовых типа Фенрир/Лили. В пейринги с Фенриром я, кстати, не верю тоже.
зато я верю в Снако и Снейполуны, даже в Драколуны верю. В Лунистый фем (просто не могу не верить) . Иногда я чувствую себя извращенцем, потому что... Ну просто до неприличия иногда...
кстати во все заказанное я верю просто свято))) и мне оччень приятно это исполнять...
а еще Лили и Тедди. Они чУдные такие... люблю их)

а вообще, что бы не превращать блог в совсем болото...
Внезапно - фик) по не-ГП, которое Этерна))) ее я тоже иногда пишу. оооочень редко)

Арно/Валентин
рейтинг, насколько я помню R
по заказу  Адан для  Адан про  Адан ну в общем понятно. и да, местами (с)  Адан
Warning: не бечено ни разу...
Все права не мои, да мне и не надо)

волны

Когда он догадался? Арно и сам толком не знает, может, когда ресницы едва заметно дрогнули под взглядом Арамоны? Или когда на секунду судорожно сжались кулаки, при всеобщем чистосердечном признании? Или раньше, когда почувствовал, что в комнате кто-то есть? Нет точно не тогда. Но когда неведомый граф принес в старую галерею ужин, он уже знал его. Точно знал.
Почему никому не рассказал? Арно не может ответить. Потому что. Возможно, сам хотел докопаться до правды. Скорее всего. Точно, все было именно так.
Теперь Арно болтает ногами, прицельно плюется в голубей с летней террасы и думает, что если долго докапываться, потом придется расхлебывать, а это, как правило, неприятно. Потому что расхлебывать приходится хорошо, если грунтовые воды…

- Сударь, ваша тайна раскрыта!
- Какая из, Арно?
Насмешливость сбивает с толку, и виконт Сэ забывает, что хотел сказать. И говорит первое, что пришло в голову.
- Вы медуза!
- Никогда не замечал за собой подобного… Вы уверены, что не путаете медузу с чем-нибудь еще?
Показная вежливость и рассеянность сбивает с толку еще больше, а, так долго и тщательно продумываемая, схема разговора летит к кошкам.
- Не придуривайтесь! – Почти жалобно восклицает Арно. Голос предательски дает петуха. – Вы Суза-Муза! Я вас разоблачил.
- С чем вас и поздравляю.

Самое главное быть честным с собой. Это Арно усвоил с детства, но теперь простая истина кажется неприменимой к ситуации. Ситуация вообще не поддается простым истинам, а сложные он терпеть не может. Так и мучается, бедняжечка.

- Я требую объяснений, сударь!
- За этим к мэтру Шабли, унар Арно, он прекрасно объясняет трудноусваиваемый материал.
- Почему вы не признались? Трус!
- Вы путаете трусость с благоразумием. По вашему, я похож на идиота?
- Из-за вас мы провели ночь в галерее с призраками!
- Если бы не я, вы бы провели ее без света и ужина.
- О, мне нужно быть благодарным вам? Я уже!
- Прекратите орать, сударь.
Омерзительно-холодный тон, словно окатывает ледяной водой. Арно отворачивается и несколько секунд думает "стоит ли?", а потом спрашивает в лоб.
- Зачем вы приходили в мою комнату?
Голос даже звучит ровно. Потрясающе.
- Хотел принести вам цветов. Они вам понравились?
Конечно, понравились – Арно всегда любил сирень – вот только зачем Медузе дарить ему этот букет?
- Хотите вина? – Граф манерно поднимает брови и оправляет манжеты.

Почему Арно тогда не отказался? Глупо как-то, да и из-за чего? Выходные они на то и выходные, что бы пить с однокорытниками вино и хулиганить, надо быть человеком чести, что бы этого не понимать.
Почему не задал вертевшийся на языке вопрос? Наверное, потому что собеседник сменил тему. Да и зачем? Все равно он не дождался бы правды.
Что он хотел услышать? Признание в любви? Очередную колкость? Потому и не задал, что не знал, что он хочет услышать.

Комната Медузы выглядит просто потрясающе. И как только "крысы" ее не нашли? Арно сидит на столе и рассматривает многочисленные карты. Золотые земли, Талиг, Лаик со всеми тайными ходами, тройка молний, королева мечей, Карта Мародеров…
- А почему бы нам не сыграть в карты? – Весело вопрошает граф, доставая откуда-то пятую по счету бутылку слез.
- Я не против. – Арно уже на все готов, легкое вино кружит голову и унару хочется дурить и совершать подвиги. – А на что? Просто так не интересно.
- На раздевание.
Суза-Муза ухмыляется и что-то в этой ухмылке кажется Арно пугающим, но море ему уже по колено, и, конечно же, он не отказывается.

Арно не любит судьбу. Потому что стерва. Потому что если бы тогда отступился, сейчас бы горько сожалел и корил себя за трусость. Но не отступился же, и все равно сожалеет.
Когда Арно понял что пора остановиться? Утром. Только вот остановиться нужно было раньше, гораздо раньше, чем пришло понимание. Точка невозврата осталась далеко позади.

Арно проигрывает уже третий кон, удача явно повернулась к нему не тем местом, но остановиться уже нельзя. Это может быть сочтено трусостью. А трусом Савиньяк быть не желает. Вино все не кончается, а заботливый граф все подливает его в бокалы.
Пару конов Арно выигрывает, они с графом примерно на равных. Оба сидят в одних панталонах и выглядят жутко комично. Арно хохочет и надеется, что и в этом кону ему повезет, но удача вновь отворачивается от него. Он проигрывает и этот и следующий, снимать больше нечего.
- Вы дрожите, Арно.
- Здесь холодно.
Виконт Сэ пытается встать, комната шатается, как каюта корабля в шторм, пол коварно уходит из-под ног, но в последний момент его подхватывают ледяные руки. Он чувствует себя утопающим, который пытается ухватиться за волны.
- Вы хотели знать, зачем я приносил вам цветы, виконт?
Губы у Медузы удивительно теплые и нежные, со вкусом "девичьих слез", холод сменяется жаром. Арно запрокидывает голову, подставляя шею под поцелуй и забрасывает ногу графу на бедро.
Стол жесткий и карты липнут к спине. Унар смеется и несет какую-то чушь, которая плавно переходит в стоны.

Как он оказался в своей постели Арно почти не помнит. Кажется, граф провел его по одному из тайных ходов. А может и нет.
Зато ветку свежесорванной сирени на столе утром он помнит очень хорошо.
Впрочем, он слишком много страдает. Я бесшумно подкрадываюсь сзади и сжимаю его руку в своей. Арно вздрагивает и чуть не падает с перил террасы.
- Хватит заниматься рефлексией, виконт, - шепчу я ему на ушко, стараясь, что бы мое дыхание щекотало нежную кожу. – Не будете же вы отрицать, что вам понравилось?